Кровные узы

В рабочем кабинете главы «Золотого Руна» Михаила Плескача висит вышитый букет цветов — работа его мамы. «Наш папа — деревенский мальчишка, — рассказывает дочь Михаила Ивановича Наталья. — А в деревне ведь традиции женского рукоделия гораздо сильнее, чем в городе. Он, конечно, наблюдал за мамой, сестрой, подругами. Детские впечатления, как известно, сильно влияют на всю дальнейшую жизнь: формируется подсознательное ощущение семьи, покоя, уюта, и стремишься потом к этому всю жизнь. Поэтому, наверное, папа создал именно такую компанию».

Сам Михаил Иванович говорит, что его приход именно в рукодельный бизнес — в общем то, случайность. «В начале 90-х, когда я задумался, в какой нише открывать собственный бизнес, мы с друзьями обратили внимание, что женщины в России особенно любят ручную работу — вышивать, вязать, мастерить. Даже наш климат способствует популярности теплых вязаных вещей. Мы начали продавать пряжу, потом расширили ассортимент, постепенно перешли к производству наборов для вышивания под собственной торговой маркой." Кто знает, обрати Михаил Иванович тогда внимание на другие пристрастия российских граждан, возможно, он открыл бы бизнес совсем в другом секторе!.. Тот факт, что бизнес стал семейным, семья Плескач тоже называет случайностью — из серии тех случайностей, которые, как потом понимаешь, до крайности закономерны. «Это стечение обстоятельств, которое легло в основу принципа, — рассказывает Михаил Иванович. — На этапе построения компании нужна помощь и поддержка людей, который можно по-настоящему доверять. А кто это, если не семья?..»

В «Золотом Руне» сегодня работает больше 200 человек, но на руководящих ролях по-прежнему члены семьи Плескач. Глава — и семьи, и компании — Михаил Иванович, финансы, как и в семье, распределяет жена Людмила, дочь Наталья руководит маркетингом и рекламой, а интернет-ресурсами управляет сын Игорь. «Все эти направления сильно взаимосвязаны, а потому наше постоянное взаимодействие необходимо, — говорит Михаил Иванович. — Неудивительно, что семейные беседы очень часто незаметно переходят в деловые совещание, и наоборот.»

К слову, в европейском малом бизнесе — особенно в текстильной и легкой промышленности — зачастую тоже правят семьи. Многие мировые производители товаров для рукоделия — это семейные компании, которыми из поколения в поколение руководят мужчины: Madeira, Zweigart, Anny Blatt, Rico и т. д. Это легко объясняется, ведь семейной компанией легче управлять, в ней проще принимать эффективные решения и распределять ответственность, да и мотивации у членов семьи выше, чем у наемных сотрудников. Впрочем, у такой модели построения бизнеса есть и минусы. «Настроение и отношения влияют на организационные вопросы, на дисциплину, — рассказывает Наталья Плескач. — Я, например, на работе не могу папу звать по имени-отчеству и на „вы“. Ну не могу, и всё тут! Ещё в первое время работы в компании мне многое прощали, на меня смотрели снисходительно и лояльно, потому что я — папина дочка. Это очень ощущалось. Тем не менее в своё время я прошла период подчинения дисциплине — меня ругали за фамильярность, за опоздания, зато, что перебиваю или как-то неуважительно отвечаю начальству — не говоря о том, что поблажек, по большому счету, мне никто не делал. В итоге мы все в компании — стали большими друзьями. Ведь наша компания по своей корпоративной культуре похожа на большую семью. Это ощущается даже со стороны. И знаете, это очень здорово.»

Статья взята из апрельского номера «Вышиваю крестиком»